Мария Закревская - украинская любовь Герберта Уэллса

Последней женой знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Джорджа Уэллса (Wells) была Мария Закревская. В зарубежной печати ее нередко называют «русской», поскольку она родилась в Российской империи. Однако следует учесть, что в состав империи тогда входили и Польша, и Финляндия, и Эстония, и Украина… На самом деле М. Закревская родом из Украины.

Будущая жена автора известных романов «Машина времени» и «Человек-невидимка» родилась в Полтаве в 1892 году. Она происходила из известного рода. Среди ее предков – президент Российской Академии художеств, а ее бабушка Аграфена Закревская, урожденная графиня Толстая, была женой генерал-губернатора Москвы. Отец Марии, Игнатий Закревский, был состоятельным человеком, сенатором.

В 1911 году девушку отправили в Лондон для совершенствования английского языка. Там полтавчанка познакомилась с молодым русским дипломатом Иваном Бенкендорфом, приехавшим погостить у своего отца – посла Российской империи в Англии. Вспыхнувший роман завершился свадьбой, состоявшейся в том же году в столице России – Петербурге. После свадьбы молодожены отправились в Берлин, куда Ивана назначили секретарем российского посольства. В Германии родились их дети – Павел и Татьяна.

С началом Первой мировой войны, в которой Россия и Германия оказались враждующими странами, семья возвратилась домой. Мария пошла волонтером в госпиталь – ухаживать за ранеными, а ее муж служил в военном ведомстве. Однако 1917 год полностью изменил их жизнь. В том году пала монархия, а большевистский переворот принес кровь, голод, безвластие и хаос. Разъяренные крестьяне закололи вилами Ивана Бенкендорфа, находившегося с детьми в своем имении Эндель в Эстонии. Детей чудом спасла гувернантка, спрятав их в соседней деревне… Страшную новость Мария узнала в Петербурге, где охраняла от разграбления их столичную квартиру. 25-летняя мать семейства осталась вдовой с двумя малолетними крохами на руках.

В 1919 году, работая секретарем издательства «Всемирная литература», она познакомилась со знаменитым русским писателем Максимом Горьким. Его пьесы, особенно «На дне», имели сенсационный успех не только в России, но и в Европе, с триумфом обойдя сцены многих театров мира. Красивая молодая женщина понравилась маститому литератору, последовало предложение стать его личным секретарем-переводчиком… Вскоре она переехала в дом писателя.

Мария рассказывала Горькому о своей нелегкой судьбе, о гибели мужа, о детях, оставшихся в Эстонии за линией фронта. Эти ее рассказы писатель использовал в крупнейшем из своих романов – «Жизнь Клима Самгина», неслучайно посвятив свое произведение ей.

Именно у Горького Мария и познакомилась с приехавшим в Россию Гербертом Уэллсом. «Познакомился я с ней и обратил на нее внимание, – вспоминал он позже, – в квартире Горького в Петербурге в 1920 году. Ей было тогда двадцать семь… Я влюбился в нее, стал за ней ухаживать и однажды умолил ее: она бесшумно проскользнула через набитые людьми горьковские апартаменты и оказалась в моих объятиях». Ту первую проведенную с ней ночь он впоследствии назвал главным событием своей жизни. Отголоски этой страсти можно найти во многих произведениях английского фантаста тех лет…

«Когда я уезжал из Петербурга, – вспоминал далее Г. Уэллс, – она пришла на вокзал к поезду, и мы сказали друг другу: «Дай тебе Бог здоровья» и «Я никогда тебя не забуду». В душе и у нее и у меня осталось, так сказать, по половинке той самой разломленной надвое монетки». На протяжении следующих десяти лет они лишь изредка переписывались…

Главной ее болью в те годы были оставшиеся в Эстонии дети. Она не видела их уже третий год. Эстония стала самостоятельным государством, железнодорожное сообщение с ней было по разным причинам прервано, и добраться в Таллинн в условиях гражданской войны не представлялось возможным. Мария попыталась проникнуть туда нелегально, однако в Кронштадте была схвачена, брошена в застенки ЧК и приговорена к расстрелу. От смерти ее спас Максим Горький.

Вскоре железнодорожное сообщение с Эстонией восстановилось, и Мария отправилась к детям. Однако в эстонской столице она сразу была арестована – ее обвинили в шпионаже в пользу Москвы. Она наняла адвоката, добилась освобождения из тюрьмы под подписку о невыезде и отправилась повидать детей, находившихся все это время с гувернанткой. Но подписка о невыезде была лишь полумерой: через три месяца Марию непременно выдворили бы назад в Советскую Россию. Такая перспектива ее не радовала, поскольку Горький, с которым у нее сложились не только служебные, но и личные отношения, к тому времени покинул Россию и жил в Берлине. Ей нужна была немецкая виза, но для ее получения необходимо было иметь эстонское гражданство…

И в этот момент Мария познакомилась с бароном Николаем Будбергом, который мечтал уехать в Европу. Но у него не было денег. А Марии как раз Горький прислал из Берлина тысячу долларов. И она заключила с бароном фиктивный брак. Теперь как жена гражданина Эстонии она получила гражданство и право на визу, а барон – деньги на отъезд… Больше со своим вторым мужем Мария никогда не увидится, хотя до конца жизни будет носить его фамилию и титул баронессы.

В Берлине Горький и Мария надолго не задержались. Вскоре они уехали в Италию, где обосновались на вилле в Сорренто.

В конце 1920-х годов Горький заявил о своей готовности вернуться в СССР. Мария не разделяла его увлечения Советским Союзом. Она возобновила контакты с Гербертом Уэллсом. С 1929 года она регулярно приезжает к нему в Англию, а с 1931-го уже фигурирует всюду как «спутница и друг» английского писателя. В апреле 1932-го он даже заговорил с ней о браке… В следующем году, когда Максим Горький, окончательно поддавшись уговорам Сталина, вернулся в Москву, Мария вместе с детьми и гувернанткой поселилась в Лондоне.

С тех пор Мария и Уэллс уже не скрывали своих отношений. «Я открыто появлялся с ней повсюду, – вспоминал писатель, – и всем представлял ее как свою будущую жену». Вместе они отправились в Австрию, где проходил конгресс международного ПЕН-клуба, президентом которого и являлся Уэллс.

«Начиная с австрийского медового месяца, – продолжает писатель, – стало ясно, что мысль о браке и супружестве ей решительно не по вкусу. Наша связь ее вполне удовлетворяла и радовала, а моя мечта оставляла совершенно равнодушной. Казалось, она и думать об этом не хочет. Но, возможно, она была не столько равнодушна к ней, сколько опасалась, по силам ли нам воплотить ее в жизнь».

Мария оставалась рядом с Уэллсом на протяжении 13 последних лет его жизни, однако упорно отказывалась выйти за него замуж. Она предпочла остаться баронессой Будберг, нежели стать миссис Уэллс…

В 1946 году, когда умер великий фантаст, Марии было пятьдесят четыре года. Она продолжала жить в столице Британии ни в чем не нуждаясь – Г. Уэллс, согласно завещанию, оставил ей 100 тысяч долларов. В 1968 году она приехала в Москву на празднование 100-летия Максима Горького, объявленного в СССР писателем №1.

А вот мемуары ей, музе двух великих писателей, сочинить так и не довелось. Вначале она отказывалась от подобных предложений издателей, потом вроде бы начала собирать материалы, документы, делать какие-то выписки. Она собрала огромное количество документов для книги, однако пожар, случившийся в доме ее сына в предместье Флоренции, где она готовилась писать воспоминания, уничтожил не только все рукописи, но и личный архив. Это произвело на Марию тягостное впечатление, и. спустя два месяца, 2 ноября 1974 года, ее не стало. Сын перевез тело матери в Лондон, где ее отпели в православной церкви…

Смерть баронессы Будберг не прошла незамеченной. «Таймс» напечатала некролог, в котором назвала ее «интеллектуальным вождем» современной Англии, а также человеком, в течение 40 лет находившимся в центре творческой и аристократической жизни Лондона.

By Stanislav TSALYK